— Далекий 46-й. Валентина Морозова, Евдокия Кузнецова и я, Мария Смольнякова (это моя девичья фамилия), по субботам, после занятий в Константиновском техникуме, возвращались пешком домой в Кузнецовку, — вспоминает жительница нашего города Мария Трофимовна Подройкина. — Ходили через Мечетной, Бакланники, по кузнецовскому мосту. Тьма кромешная, грунтовка ухабистая, бывало, и дождь в пути заставал… Приходили домой ночью: уставшие, до костей продрогшие, все мысли только о еде… Что положат дома в сумку? Вот бы макухи! А может, картошечки? Или кусочек кабака? Когда сидели на занятиях в техникуме, так есть хотелось: хоть бы что-нибудь пожевать, думали. Потихоньку, чтобы никто не видел, доставали из карманов макуху. Грызли ее и рады были без памяти. А от кабаков — вообще — без ума. Летом по теплой погоде тыквы уродились огромными и, как нам казалось, такими сладкими!
… Марии еще не исполнилось двенадцати, когда началась война. Старший брат Петр получил повестку. Он был женат, супруги ждали ребенка.
— Петя плакал, что не увидит своего дитя, — говорит Мария Трофимовна. — Видно, чувствовал, что не суждено вернуться… В 43-м его жена Мария Дмитриевна получила похоронку. Мы все ее читали не раз и горькими слезами обливались. Многое уже стерлось из моей памяти, но каждое слово этого страшного письма помню до сих пор.
… Хлеба не было, кузнецовцы пухли от голода. Рыли во дворах окопы, прятались в них во время бомбежек. Хаты топили колюкой — это трава такая, перекати-поле по-научному называется, на большие шары похожа. Собирали ее в степях, а она колючая! Голыми руками — что у нас, перчатки были что ли? Горе! Грузили перекати-поле на тележку. Если у кого корова в хуторе была, ее запрягали, а то и на себе тянули нехитрую поклажу. А еще буркуном топили — это тоже растение. Оно почище, и, как нам казалось, горит, как уголь. Да травой хату толком не отопишь. Настолько было холодно — на печах спали.
Подростками мы трудились в колхозе. Что нам говорили, то и делали. На поле посылали — мы пололи подсолнух, хлеба. На току — подметали. И во время уборки помогали: нам давали посильную работу.
Окончив кузнецовскую семилетку, Мария поехала в Семикаракорск. Училась здесь в восьмом классе. — Война окончилась. Помню крики радости и слезы: сколько женщин не дождались с полей сражений своих мужей, сыновей, братьев. А каждая надеялась, что вернутся родные домой, — рассказывает наша собеседница.
…В 48-м она окончила Константиновский техникум. Молодого специалиста направили в Багаевский район. Работала зоотехником Манычского зооветучастка, потом — Елкинского зооветпункта.
— Фермы после войны — развалюхи! — вспоминает Мария Трофимовна. — Начинали свозить скот, а его — с гулькин нос! Покупали молоднячок. В мои обязанности входило вести учет поголовья, проводить нумерацию. Коровам выжигала железом цифры на рогах, свиньям делала татуировки на ушах. Девятнадцатилетней девчонке трудновато приходилось поначалу. Случалось, и бригадир помогал, и рабочие…
Дома культуры в Елкине тогда не было. Хуторская молодежь собиралась на лавочке у двора одного из местных жителей. Гармонист играл, девчата и парни пели, плясали. Как-то и я пошла на вечеринку. Познакомилась там с высоким, симпатичным, кудрявым мальчишкой Петром Подройкиным. Хорошо знала его родителей: Лукерью Ивановну и Ивана Тимофеевича. Порядочные это были люди, уважаемые. Петр стал провожать меня домой после танцев, оказывать знаки внимания. Меня это тронуло, и я ответила ему взаимностью.
В Семикаракорске, сюда к тому времени переехали родители Марии, молодые сыграли веселую свадьбу. Здесь у них родилась дочь Светлана. Мария Трофимовна трудилась зоотехником в Семикаракорском винсовхозе, потом ее перевели в Семикаракорский отдел сельского хозяйства на должность старшего зоотехника.
— Заведовал отделом в то время Стребков, — вспоминает героиня нашего повествования. — Главным зоотехником работал Абрамов, ветврачом — Лабузов, ветврачом ветстанции — Чурсинов… Добросовестные были люди, честные, не допускали фальши в документах… М.Т. Подройкина поднимала животноводство в отделении золотаревского колхоза, довелось поработать ей и в донском зерносовхозе в должности зоотехника-селекционера.
Большая часть трудовой деятельности Марии Трофимовны связана с племенной работой в животноводстве. В одной из многочисленных почетных грамот так и написано: «М.Т. Подройкина внесла значимый вклад в совершенствование племенного дела, увеличение выхода приплода сельскохозяйственных животных». За трудовые заслуги Мария Трофимовна отмечена благодарственным письмом председателя райкома профсоюза Ф. Чабана. М.Т. Подройкина — в прошлом начальник Семикаракорского племотдела — награждена почетной грамотой за добросовестное отношение к делу, активное участие в общественной жизни. Всех грамот и благодарственных писем Марии Трофимовны и не перечислишь.
Она награждена медалью «Ветеран труда», удостоена почетного звания «Труженик тыла».
На склоне лет Марию Трофимовну радует дочь Светлана Петровна Губанова — сотрудник ПУ-73. Она ей внука подарила. Олег уже своей семьей обзавелся, вместе с супругой растят очаровательных сыновей, строят большой дом.
В свои неполные 83 Мария Трофимовна общительна, доброжелательна, любит пошутить, будто и не перенесла эта женщина тяготы военного лихолетья, боль утраты близких людей, будто и не было тех лет непосильного героического труда, когда, как и многие другие, она поднимала нашу страну из руин и пепла, восстанавливала разрушенное народное хозяйство.
Ю. НИКОЛАЕВА.
