К 71-й годовщине освобождения Семикаракорского района
В каждой школе нашего района есть музеи, экспонаты для которых собирало ни одно поколение юных энтузиастов. Ребята собирают фотографии, записывают воспоминания земляков — ветеранов, детей войны, переживших лихолетье. Школьники систематизируют материалы, под руководством учителей и руководителей музеев проводят исследования, создают новые экспозиции.
Сусатская средняя школа имеет статус казачьего образовательного учреждения. Особое внимание здесь уделяется воспитанию духовности, нравственности, патриотизма. Несколько поколений школьных краеведов писали «Книгу памяти» о земляках. Бывшие ученики Сусатской школы, а ныне студенты вузов области Ш. Далакян, Н.Хегай, Н.Иванова, А. Белкина, Д.Ким под руководством учителей И.П.Ивановой, В.В. Белкиной, В.И. Тарабановой, Е.А. Балковой, Н.Г. Морозовой, И.И.Егоровой, а также руководителя школьного музея В.М.Санча на протяжении нескольких лет проводили эту кропотливую работу. В нашем распоряжении оказался один из экспонатов — альбом с подлинными воспоминаниями очевидцев тех далеких событий. Один абзац – одна история, живое свидетельство.
Н.В. Чухлебов:
«…Когда началась война, мне было семь лет. Отец ушёл на фронт. Голод был страшный. Женщины ходили пешком на Украину, чтобы поменять вещи на продукты. А мы, чтобы как-то продержаться до их прихода, ходили в степь, ломали бурьян для печки, откапывали дикий лук, тем и питались… В 1942-м в Сусат пришли немцы. Стреляли, бомбили, так что сыпались стекла из окон. Школу нашу совсем разорили, занятий в ней не было… Детвора ходила в чем придется: из коровьих шкур шили обувь — чуни. Ходил я на работу в отцовских сапогах на босу ногу и в драном тулупе, а летом — босиком».
В.А. Ганженко:
«…Восемь мне было, когда началась война. Я успела закончить первый класс Сусатской семилетки. До войны это было большое красивое здание, располагалось оно тогда на том месте, где сегодня находится совхозная столовая. 1942-м с приходом немцев школу закрыли, учеников распустили. Взрослое население заставляли работать на фашистов, присматривали за хуторянами полицаи из местных…
При отступлении фрицев зимой 43-го хутор бомбили. Жители спасались от обозленных фашистов в полях, рыли в мерзлой земле окопы и землянки.
Помню, ночью мама будит нас: «Идите в землянку! Бомбят!» Полусонные дети под рев самолетов, круживших над Сусатом, бежали в окоп прятаться.
Голодно было, очень голодно. Ватагой ребята ходили в степь искать норки сусликов и мышей, разрывали их и находили редкие метелки проса и колоски, тем и питались.
В 1944-м в хуторе была уже наша власть.
Не забыть мне весну 45-го. О долгожданной Победе узнали мы от директора школы Лидии Викторовны Чернявцевой, которая объявила на митинге всем: «Дождались, пережили! Конец войне!»
Тяжело было и потом. Бывало, сидишь на уроках, кушать хочется, а мать зерно на трудодни еще не получила… Тяжелое детство на всю жизнь оставило след в моей памяти».
Н.К. Балкова (Васильченко-Антипова):
«…Война всех нас застала врасплох. В первые дни войны на фронт забрали моего отца Корнея Николаевича Васильченко и мужа Георгия Федоровича Антипова. Осталась я с матерью да только родившейся дочуркой на руках. Без мужиков было трудно. Работали день и ночь. Техники почти не было. Все руками делали. Старый комбайн и тракторишко то и дело ломались. Катя Чухлебова была трактористкой, а я у нее прицепщицей. Так и убирали хлебушек до самой зимы. А подсолнух уже в морозы резали руками. А еще ездили копать укрепления в Слободской…
Все, кто в хуторе остался, во имя победы трудились. Ни выходных, ни праздников не было… Даже если погода портилась, пережидали ненастье в скирдах, там же и ночевали, чтобы с утра опять на работу. Хлеб весь отправляли на фронт, сами не ели. В Карповке копали дикий лук, добавляли его в макуху, делали лепешки — перебивали мучительный голод. Быков, на которых пахали и сеяли, тоже кормить было нечем. Бывало ослабнут быки — своих коров впрягали, волочить землю…»
Е.К. Пономарева:
«…В войну мне было 11. Немцев помню хорошо: наглые, сытые ходили по дворам, отбирали птицу, яйца, картошку. Отца в армию не призвали он инвалид. В нашей семье было шестеро детей, мал мала меньше. Для нас отец с матерью держали коровку-кормилицу. Её немцы застрелили… Младшего брата стало нечем кормить он заболел и в скорости помер. Батя пошел жаловаться к немецкому офицеру, который его выслушал и приказал своим отдать дойную корову семье. Три месяца стояли фашисты в хуторе, требовали, чтоб люди подчинялись немецким приказам. Мы люто ненавидели их. Тех, кто вредил немцам или полицаям, хватали и вешали или расстреливали. В январе 1943-го пришли советские войска. Все плакали от радости».
И.И. Дьяченко:
«…В начале войны я закончил четвертый класс школы. Немецкую оккупацию помню. Как такое забыть? Они разрушили нашу жизнь. Школа, магазин, колхозное правление были разорены… Начался сильнейший голод, нищета. И это не фантазия, а чистая правда! Сколько люди вынесли, сколько пережили горя. Никто не жалел сил, чтоб изгнать фашистов с нашей земли. Когда немцев погнали взашей советские войска, столько радости было и надежд на светлое будущее. Но и его нам нужно было заработать, заслужить… Подростки наравне со старшими трудились в колхозе, пахали, сеяли, возили зерно. Мы не были белоручками, потому и выстояли, выдюжили».
***
По рассказам школьных краеведов, все те, к кому ребята обращались за воспоминаниями, говорили, что не совершали ради победы ничего особенного, но чувствуют себя обязанными рассказать о войне, о том, какой они ее запомнили. Некоторые из респондентов ушли из жизни, но их воспоминания сохранены для потомков. Школьники и сейчас занимаются пополнением летописи своего хутора.
Н. ИЛЬИНА.
