Герои нашего времени

 Бывает такое нечасто: час, другой, третий беседовали мы с Александром Леонидовичем Ершовым, и времени этого было совсем не жалко. Наоборот, хотелось слушать и слушать, ибо почти из каждого озвученного им факта можно было выстроить цепь интереснейших событий и в его жизни, и в жизни рыбоводческого хозяйства, которое было спасено им в лихие девяностые. И это сейчас кажется, что стратегия спасения была глубоко продумана, а все действия руководителя хозяйства подчинялись незыблемой логике. «Нет, стратегии не было и в той ситуации быть не могло, — признается Александр Леонидович. — Просто иногда приходили в голову светлые мысли…».

Заслуженный рыбовод России, Заслуженный работник сельского хозяйства России, награждённый медалью «За трудовое отличие», член президиума Всероссийской ассоциации рыбоводства во внутренних водоёмах, почетный гражданин города Семикаракорска Александр Ершов считает, что смог реализовать себя в любимом деле и поэтому больше с радостью, нежели с грустью, подошел к определённой черте: первого сентября 2013 года исполняется 40 лет его трудового стажа в рыбколхозе имени И.В. Абрамова. Ну и как тут обойтись без ретроспективы, без взгляда в прошлое, без воспоминаний? Оно и нам было весьма интересно, как же уроженец далёкой Твери оказался у нас на Дону, в нашем колхозе и осел здесь навсегда? Но давайте по порядку.

Отец Александра умер через шесть лет после войны — полученные на фронте ранения тому виной. Двое его сыновей были ещё маленькими, но уже умели добывать пропитание — ловили рыбу. Особую страсть к рыбалке проявлял именно Саша, словно почувствовавший свое предназначение на все грядущие года. Поэтому, как ни уговаривали, не пошел вслед за братом в Суворовское и далее в военное училище, а без колебаний выбрал Астраханский рыбохозяйственный институт, поступив в него с первой попытки, несмотря на большой конкурс. На пятом курсе женился; получив диплом, был направлен работать в Калач-на-Дону начальником инспекции рыбоохраны, но… Не по вкусу и не по характеру была эта должность молодому специалисту. Через несколько месяцев буквально «сбежал» от неё в армию, на срочную службу, оставив молодую жену Людмилу у своей матери в Твери. Пока служил, жизнь шла своим чередом: сестра жены познакомилась с достойным молодым человеком, тоже выпускником рыбохозяйственного института, и они решили сыграть свадьбу. На свадьбу Ершовы поехали в незнакомый тогда Семикаракорск — родину жениха. И весь «секрет» состоит в том, что после свадьбы родственником Ершова автоматически стал сын знаменитого председателя знаменитого рыбколхоза «Заветы Ильича» Иван Васильевич Абрамов. Вот и не верь после этого в судьбу!

«Бросай ты это черное дело и приезжай работать в наш колхоз», — сказал Абрамов своему будущему преемнику, нелестно отозвавшись об инспекторской должности Александра. А тот только обрадовался, почувствовав, что Абрамов будет настоящим надёжным учителем и наставником. Взяв чемодан (кстати, он и сейчас как реликвия хранится в семье), жену и полуторагодовалого сына Лёню, Ершов в скором времени приехал в хутор Слободской, ибо был уже назначен начальником местного участка рыбколхоза. Поселились на краю хутора, на так называемой Песчанке, в хатке, стоящей во дворе дома Таисии Васильевны (колхозный завхоз) и Алексея Васильевича Казанцевых. За мать и отца стали они молодым специалистам. И хату белить помогали, и кур щипать учили… В общем, без них горожанам, привыкшим к удобствам, тяжко бы пришлось в быту. Но жена Александра мужественно перенесла этот период адаптации, не уронив чести своей профессии — Людмила Петровна педагог. В Слободской школе учительница Ершова преподавала сначала русский язык и литературу, потом еще немецкий и другие предметы, когда некому было их вести. (Потом эта сельская закалка пригодилась и в Семикаракорской СОШ №3, где она проработала много лет). Ну а Александр Леонидович года через три-четыре стал главным рыбоводом колхоза и, по необходимости, одновременно заместителем председателя по строительству. То есть Иван Васильевич Абрамов продолжал передавать ему опыт, учил своим примером, своей позицией, своим отношением к делу, к людям. Ученик отвечал усердием, неординарным подходом к решению трудных вопросов и неподдельной любовью к их общему делу. А когда пришла пора из двух рыбоводов выбрать одного, чтобы рекомендовать его колхозникам в качестве своего преемника, Абрамову пришлось сделать нелёгкий выбор между родным сыном и талантливым учеником. Выбор всё же пал на ученика, что многократно усилило ответственность последнего за продолжение общего дела.

Тогда ещё никто не мог предположить, что на плечи А.Л. Ершова ляжет тяжелейшая ноша — борьба не только за сохранение ставшего родным хозяйства, но и за выживание всей отрасли рыбоводства на внутренних искусственных водоёмах. И тут председателю колхоза Ершову продуцировать свои «светлые мысли» приходилось, считай, круглосуточно и много лет подряд, когда по его собственному выражению происходила смена исторических эпох. В девяностые годы одному из «китов» советского рыбоводства колхозу «Заветы Ильича» пришлось тяжело. В воздухе витали слова «собственность», «земельные паи», «дивиденды», «аренда». Это тогда исчезали с экономического небосклона страны мелкие и крупные земледельческие совхозы, раздробившие землю на паи, которые потом скупали фермеры у новоявленных собственников. Жажда иметь доход не обошла и рыбаков -колхозников, но… земля под водой по закону на части не делилась. Однако 240 гектаров неудобий все-таки на паи разделили. Правда, вырастить на них ничего невозможно, значит, и дохода нет. И пошел процесс со знаком «минус»: из 480 колхозников осталось 240, колхозные детский сад и Дом культуры пришлось отдать муниципалитету. В самые сложные годы — с 1993 по 1997-й — резко упало производство товарной рыбы до одной тысячи тонн. Кредиты в банках выдавали под фантастические 170 процентов, поэтому пользоваться ими для бедствующего хозяйства было равносильно самоубийству. «Бывали моменты, когда я не знал, что будет завтра, — рассказывает Александр Леонидович. — Как только ни выкручивались. Рыбу приходилось кормить птичьим пометом, потому что на зерно не было денег. Помню, ездили зимой в Пермь и меняли рыбу на нержавеющие мойки, которые тут же перепродавали. В 1998-м взяли-таки небольшой кредит в «Донском народном банке», хотя заложить было нечего, кроме будущего урожая. Рыба — надёжный залог, она и в огне не сгорит, и в воде не утонет. Это тогда жизнь подсказала «новый» афоризм».

И в следующие годы было много трудностей, много борьбы ради выживания. Каждый участок хозяйства был отдан в аренду, а впоследствии (три года назад) появились на этой основе пять рыбоводческих хозяйств с новым юридическим статусом — учредителями и собственниками стали не дяди со стороны, а те, кто отдал жизнь любимому делу, кто верил в его будущее. Было трудно, но землю под прудами рыбоводы все-таки выкупили. Теперь, если нужен кредит, есть что закладывать в банке. Ну а Александр Ершов остался председателем одного из пяти хозяйств («Рыбколхоз имени И.В. Абрамова») и руководителем ассоциации «Большая рыба», куда вошли ещё четыре общества с ограниченной ответственностью — «Рыбка», «Висловские пруды», «Семикаракорская рыба» и «Слободская сагва».Ассоциация интегрирует производство: за рыбколхозом им. Абрамова осталась технологическая поддержка и выращивание производителей. И снова тут не обходится без «светлых мыслей» председателя, смотрящего, как всегда, в будущее. Опыт многих лет показал, что живой карп в реализации обеспечивает 90 процентов дохода, а толстолоб сбывать сложнее. Поэтому опять требуется очередной технологический прорыв. «Первое, что надо сделать, — говорит рыбовод Ершов, — позаботиться о приобретении хорошего селекционного карпа. Сейчас у нас уже имеются две линии этой породы, которые мы скрещиваем и получаем потомство, растущее быстрее, чем рядовой карп. И еще, за счет племенного дела 70 процентов производимого у нас карпа — без чешуи. Это на радость хозяйкам. А всего хозяйства ассоциации, ставшие, наконец, на ноги после пресловутых реорганизаций, дают в год не менее пяти тысяч тонн товарной рыбы».

Казалось бы, можно и остановиться на достигнутом. Но это не про Ершова, который о рыбоводстве и о рыбном рынке, кажется, знает всё. Не даёт ему покоя то обстоятельство, что в последние три года карельская форель стремится вытеснить карпа с центральных рынков. И цены на нее сближаются с ценами на карпа из-за маржи посредников. Что-то надо делать? «Я знаю, что я должен сделать, — рассуждает вслух герой нашего повествования. — Я должен положить на прилавок охлаждённое филе карпа, чтобы покупатели поняли, что это не размороженная, а свежая рыба! Рано или поздно, но так будет. Если я не сумею, то придут на мое место другие и сделают!»

Сейчас уже и представить трудно, что же из задуманного Ершовым за сорок лет работы не удалось ему сделать. Хотя легких задач жизнь не ставила, приходилось даже в упорной длительной борьбе преодолевать законодательные препоны. Восемь лет российская ассоциация «Росрыбхоз» (А.Л. Ершов заседает в ее президиуме в Москве ежеквартально) боролась за внесение дополнений из четырёх слов в статью 11 третьей части Водного кодекса. Эти четыре заветных слова, которые в результате внесли-таки в новый закон «Об аквакультуре», должны обеспечить бесплатное использование воды для заполнения рыбоводных прудов. Это очень и очень важно, ибо, по мнению некоторых ведомств и чиновников, воду надо оплачивать по ставке «прочие потребители», то есть по 390 рублей за тысячу кубометров. В таком случае размер платежей может превысить потенциально возможный доход хозяйств, а это значит, что отрасль может просто прекратить существование. А рядом — Китай, где созданы все условия для рыбоводов, и они в настоящее время производят товарной рыбы в 400 раз (!) больше, чем российские. Теперь понятно, за что борется рыбовод Ершов и его единомышленники на самом высоком уровне, что они горячо обсуждают, давая интервью отраслевому журналу «Fishnews — Новости рыболовства».

Беседовали в кабинете председателя час, другой, третий… За это время никто из его сотрудников не «вломился» за срочно необходимой подписью, за каким бы то ни было разрешением, с просьбой. Все в этом государстве в миниатюре давно знают, что им надо делать, и спокойно выполняют свою работу. Председатель может и вовсе не сидеть в кабинете, а уехать по важным делам хоть на неделю, но работа в колхозе будет идти своим чередом. Эту четко отлаженную систему разрушить уже нельзя. И, конечно, стоило рыбоводу и руководителю Александру Ершову потратить 40 лет трудовой биографии, чтобы было так. И ещё — надо было любить своё дело и верить. Он любил, любит и верит.

Т.КУЛИНИЧ.