МУЖЕСТВОМ НЕ НАДЕЛЯЮТ

  • Комментарии к записи МУЖЕСТВОМ НЕ НАДЕЛЯЮТ отключены
  • 1102

Неизвестные страницы войны

Красноармеец Бадалов в 1941 г. (справа)

Стоит на дворе цветущий и поющий яркий месяц май. Ещё его называют победным. Поэтому мы снова и снова поздравляем ветеранов, добывших для страны великую Победу и склоняем головы, вспоминая павших на пути к этой Победе. Смею думать, что солдаты Великой Отечественной не должны бы обижаться на наше поколение: от людей — и признание заслуг, и почести, и внимание, от государства — хорошая пенсия, квартиры, машины… И эта волна всеобщей благодарности всецело захватывает наше сознание. Поэтому абсурдной может показаться мысль о том, что мы не всех вспомнили, не всем воздали, не всех выслушали. Однако…

Сколько их, ушедших из жизни с «тяжелым сердцем», не доказавших своей правды о войне? Сколько их, всю жизнь избегавших в разговорах, даже с близкими, темы о войне и глотавших горькие слёзы так, чтобы никто не видел? А ведь девятое мая 1945-го и для них был благословенным днём…

Значит, пришло тому время. Время, когда накопленная в поисках информация позволяет расставить правильные акценты, сделать логически правильные выводы. Ибо время, столкнувшись с памятью, — как сказал поэт Иосиф Бродский, — узнает о своём бессилии.

За долгие годы газетной работы через меня, что называется, прошли судьбы многих людей, с которыми приходилось встречаться, о которых написаны очерки или зарисовки. Но сейчас, наверное, впервые, собираясь рассказать о сложной судьбе уже ушедшего человека, чувствую какую-то не выразимую словами ответственность. И если души действительно бессмертны, то его душа, взирая тревожными глазами с фотографии, словно умоляет меня об одном: не ошибись! И я чувствую себя не повествователем с авторучкой в руках, а хирургом со скальпелем, который может спасти человека, изъяв из него железный осколок, вонзившийся в тело в миллиметре от жизненно-важного органа. Ну, раз уж решилась, то скажу себе — с Богом!

* * *

В 1905 году в Закавказье вспыхнули армяно-азербайджанские конфликты. Кавказские татары (так называли тогда азербайджанцев) вырезали армянские кварталы в Баку. Эти столкновения перекинулись в Ереванскую губернию. Создаются отряды армянской самообороны. К татарам в 1906 году присоединяются тюркские кочевые племена. Национально-освободительное движение армян возглавил Никола Думан. А его сподвижником становится курсант Пятигорского военного училища Драстамат Канаян (будущий военный министр Армении, известный в истории под именем полковник Дро). Турецко-татарские полчища не прекращали нападения на армянские селения в Западной Нахичевани. И отряд самообороны под командованием Дро успешно отражал их атаки. В 1914-м начинается первая мировая война. Император Николай II обещает помощь в освобождении Западной Армении взамен за участие добровольческих отрядов в операциях правительственных войск. И полк Дро вошел в состав формирования генерала Николаева, став его авангардом. Русские и армяне бок о бок храбро сражались против турецко-курдских войск. Под городом Вана Дро был ранен, но не вышел из боя, пока не потерял сознание. Через несколько дней в госпитале Тифлиса Российский император вручил Драстамату Канаяну Георгиевский крест.

В госпитале. 1942 г.

В 1915 году бои шли с переменным успехом. Мирное население Армении голодает, в иных городах и селениях вообще подвергается полному истреблению турками. Некоторые города, как Сасун и Тарон, превращены в пепел. Многие семьи (или их остатки) спасаются бегством. В эти тяжелые годы, потеряв многих своих родных, добирается до города Грозного и Вартан Бадальянц. Там и оседает его род, давший потом новое потомство.

Сын Вартана Константин привез в Грозный из г. Армавира девицу Варсаник и женился на ней. А 20 сентября 1920 года она подарила семье Бадальянцев наследника — сына Степана. Озорной мальчишка рос уже в советское время: любил футбол, выступал на самодеятельной сцене с баснями и юморесками, да и в жизни любил шутки и невинные приключения. А закончив среднюю школу, выбрал серьезную профессию — стал курсантом военного пехотного училища в г. Орджоникидзе. Погоны лейтенанта вместе со своими товарищами он надел в июне 1941 года…

* * *

Защитники Севастополя стояли насмерть. 250 дней обороняли они город, уничтожив сотни тысяч фашистов. Потом возникли трудности с боеприпасами, перестали присылать и подкрепление. Командование планировало эвакуировать остатки измученных бойцов морем в ночь с третьего на четвертое июля 1942 года. Вечером, оставив рубежи гарнизона, солдаты собрались на побережье в Круглой бухте. Подошел катер, и с его борта объявили, что он может взять только тяжело раненных. И сотни возбуждённых людей, с такой надеждой ожидавших спасения, остались стоять на берегу, уступая дорогу санитарам, грузившим носилки с ранеными товарищами. «Не есть ли это великий пример массового проявления высоких моральных принципов советских людей?» — вопрошает в своих воспоминания один из участников событий.

Эти два июльских дня были временем тяжелейших испытаний. Фашисты ждали, что город будет сдан. Беспрерывно шли бомбардировки с воздуха, методичный артобстрел, танковые атаки. А севастопольцы могли противопоставить фашистам несколько артиллерийских батарей, у которых ещё имелись снаряды, автоматы, винтовки, самодельные гранаты и свою преданность Родине. Подавляющее большинство защитников сражались уже ранеными. Контуженные, в беспомощном состоянии, многие попадали в плен. Старший лейтенант Степан Бадалов (он уже получил боевое крещение в 1941-м на должности командира взвода 769 стрелкового полка 386 стрелковой дивизии, уже дважды побывал в госпитале) четвертого июля 1942 года в Круглой бухте Севастополя был снова ранен в руку и голову и тоже оказался вместе с другими ранеными в плену.

Основную массу военнопленных севастопольцев отправили в г.Николаев. Еще в пути стали формироваться группы, ставящие своей целью организацию побега. В конце июля пленным стало известно, что их будут «сортировать» по национальному признаку и отправлять в разные стороны. Это было начало процесса формирования национальных легионов.

22 декабря 1941 года Верховное главнокомандование вермахта издало приказ о создании четырёх национальных легионов: Армянского, Грузинского, Туркестанского и Кавказско-магометанского. Лагерь Армянского легиона находился в городе Пулавы (юго-восток Польши). Его комендантом был назначен обер-штурманфюрер Вальдемар Френцель. Его мать была родом из Тифлиса, армянкой по национальности.

В Армянский легион немецкое командование активно привлекало армян, эмигрировавших в Европу после 1915 года и в годы Гражданской войны в России. Их использовали в качестве эмиссаров, ездивших по лагерям для военнопленных с целью агитации.

За годы Великой Отечественной войны немецкое командование на базе Армянского легиона сформировало 11 стрелковых батальонов. Первые восемь были с в Польше. Но с уходом фронта на восток учебный центр и учебный лагерь перевели на Украину в город Лохвицу (Полтавская область).

Легионеры проходили физическую и военную подготовку. Курс занятий занимал около четырёх месяцев. Одновременно велась пропагандная работа. Её мощным элементом были обещания предоставить Армении после победы над СССР независимость и вернуть ей Нагорный Карабах, Нахичевань и Ахалкалакский район Грузии.

* * *

Степан Бадалов попал в третий батальон армянского легиона. Но ко времени прибытия в г. Лохвицу он уже входил в подпольную группу патриотов, возглавляемую Акопом Чобаняном. Уроженец Грузии, Акоп Вагоршакович до войны учительствовал, потом жил в Ленинграде и занимал должность аспиранта кафедры марксизма-ленинизма в политико-просветительском институте им. Н.К. Крупской. Его работу над кандидатской диссертацией по теме «Борьба В.И. Ленина за организационное укрепление партии» прервала война. (Забегая вперёд, скажем, что он остался жив и это ему потомки обязаны тем, что пролит свет на неизвестные страницы войны. А.Чобанян оставил сыновьям свои объемные рукописи с воспоминаниями, страницы которых сохранили десятки имён, воскресили массу событий).

В первый же день пребывания в Лохвице подпольщики, хорошо друг друга знавшие, наметили курс: начать подготовку к побегу, а если пока не будет условий для этого, не сидеть сложа руки, а бороться за срыв мерзкого замысла фашистов — обратить советских военнопленных против Красной Армии, искать пути выхода к партизанам,

«Есть поступки, которые являются более величественными, чем готовность идти на верную смерть, — пишет А.Чобанян. — Это трудная, чудовищно трудная вещь — носить навязанную тебе немецкую форму, но оставаться истинным патриотом. Эта пытка страшнее адовых мук, это предел сил, которые может вернуть человеку только преданность Родине».

Подпольный комитет начал действовать. И получилось у них так, что дублерами командиров взводов (командирами были немцы) и некоторых рот в легионе стали именно подпольщики. Степан Бадалов дублировал командира пятой роты. Каждый член комитета имел свои обязанности и выполнял поручения. Между подпольщиками, находившимися в разных подразделениях, была налажена связь. Среди легионеров велась агитация с целью организации и объединения надежных людей. Потом решено было искать контакты с местными подпольщиками, которые наверняка имели связь с партизанами. В этом деле были подвижки. Бабкен Месропян из роты Бадалова под видом покупателя картофеля «прощупывал» настроения в семьях местных жителей. Так обрели новых друзей и помощников. Соблюдая конспирацию, в доме одной лохвицкой женщины подпольщики даже смогли отметить 25-летие Великой Октябрьской революции. Однако это не прошло бесследно. Примерно через неделю после события командование легиона, что-то подозревая, ввело репрессивные меры: здание, в котором находились армяне, стало охраняться автоматчиками, в столовую водили под конвоем, выходить за пределы барака запретили. Одновременно начались аресты во всех батальонах и среди местных жителей. По разным данным, арестовали от двенадцати до семнадцати человек, которых подвергли пыткам, а потом судили. Чтобы спасти товарищей, на суде всю вину взял на себя Арташ Мнацаканян (до войны учился в Москве в университете им. М.В. Ломоносова). Но это не помогло — вместе с ним расстреляли всех арестованных.

После этих событий немцы, видимо, решили профилактически, для устрашения, устраивать показательные казни. В конце ноября повесили четверых человек. Но и это не сломило воли подпольщиков, которые стали действовать с удвоенной осторожностью. Обсудив ситуацию, комитетчики обновили списки подпольщиков и составили списки возможных предателей. Это организовал С.Бадалов, который закопал потом документы в сарае (после войны А.Чобаняну удалось найти эти документы).

* * *

Подразделения армянского легиона находились в разных местах. И особенно после того, как немцы почуяли что-то неладное, начались постоянные передислокации. Видимо, таким образом хотели, в том числе, уничтожить тайное сопротивление, нарушить связи между людьми.

Одна из февральских ночей 1943-го для подпольщиков стала прощальной. Они уже знали, что два батальона ушли из Лохвицы в другое место. Некоторые части третьего батальона тоже куда-то собирались перевести. Другие части дней через десять отправили пешим ходом под Киев, оттуда в Германию, потом в Польшу (г. Пулау), а оттуда, где-то сто человек из батальона, направили в Белоруссию, потом в Брянскую область. С этой группой был и Степан Бадалов. Уже имея опыт подпольной работы, он снова приступил к созданию тайной организации и вскоре возглавил новый подпольный комитет. В это же время, как оказалось, кстати, его назначили дублёром командира взвода. Взвод «легально» охранял железнодорожную станцию Синизорка, плюс отрезок пути в четыре-пять километров и мост. Связной батальона подпольщик Бабкен Месропян по заданию Бадалова снова через местное население стал искать возможности связаться с партизанами. Уж в этих местах, на Брянщине, они точно были! Связной задание выполнил успешно: он нашел среди местных троих учителей, которые имели выход на партизанский отряд и на подпольщиков в пос. Клетня, что примерно в ста километрах от Синизорки.. Через некоторое время смогли устроить встречу этих учителей со Степаном Бадаловым. Прошла неделя после этой встречи — и на воздух взлетел большой железнодорожный мост в пос. Акуличи близ Клетни. Из легионеров к этому взрыву были причастны О.Оганесян и А.Симонян, видно, выполнявшие задание подпольного комитета вместе с партизанами.

На следующий день после взрыва Степана Бадалова арестовали и отправили в лагерь военнопленных в Германию. Позже комитетчикам стало понятно, что за ними давно следят. Но они, теряя товарищей, только усиливали осторожность. Придавали сил и хорошие вести, дошедшие из посёлка Клетня (в то время он относился к Орловской области). В тех частях легиона, которые попали туда, подпольем по-прежнему руководил Акоп Чобанян.

* * *

Немецкие войска вступили в пределы Орловской области в августе 1941 года. Там, на лесопильном заводе, был организован выпуск железнодорожных шпал, которыми немцы снабжали свой Восточный фронт. К началу 1943-го фашисты превратили Клетню в мощный укрепрайон. Кроме войск и полиции, они разместили здесь подразделения своих спецслужб. Гарнизон Клетни был в постоянной боевой готовности. Под особой охраной полиции держали железнодорожный мост на реке Надве — объект стратегического назначения. Мост располагался в нескольких километрах от Клетни в пос. Акуличи. Он был обнесен колючей проволокой, для охраны возведены бункера, дзоты, окопы, землянки, караульное здание. Среди охраны были легионеры армяне.

* * *

Мост взорвали в результате подготовленной операции члены I партизанской бригады им. Чапаева под командованием легендарного «батьки Федора» — (офицера-артиллериста Федора Семёновича Данченкова, вышедшего в 1941-м из окружения под Вязьмой и создавшим партизанское соединение в родных местах). Кстати, об этогй бригаде режиссером Колосовым снят известный фильм «Вызываю огонь на себя») Сначала мост заминировали. Завязался бой. Во время него на сторону партизан артиллерийский расчет из легиона под командованием Баргесяна.

После уничтожения моста подпольщики Клетни провели работу по организации встречи патриотов из армянского легиона и представителей партизанской бригады. В тексте партизанской листовки, распространенной в легионе до этой встречи, есть такие слова: «Вы, дорогие друзья, собратья великой советской семьи, случайно попали в легион, мы не считаем вас предателями. У вас есть оружие, используйте его и переходите к партизанам. Мы будем ждать вас в селе Павлинки.»

В ходе состоявшейся конспиративной встречи А.Чобаняна и Ф.Данченкова был составлен план вооруженного восстания и перехода легионеров в партизанскую бригаду. В операции намечалось участие русских бомбардировщиков (и они были). Воплотить этот план в полной мере не удалось (немцы узнали о дате восстания через своих агентов), но все же 76 патриотов из частей легиона в Клетне и Акуличах прорвались к партизанам, пополнив их ряды. Многих задержали гестаповцы, не избежали арестов и местные подпольщики. Фашисты подвергли арестованных пыткам. Часть патриотов расстреляли, некоторых отправили в концлагеря. Судя по некоторым материалам, ещё несколько групп армянских легионеров смогли позднее соединиться с партизанами. Отдельные роты батальона немцы разоружили и заперли в казармах. В конце июня 1943-го остатки третьего Клетнянского батальона армянского легиона перебросили во Францию. Но и там вновь был организован подпольный комитет, которому удалось связаться с французскими коммунистами и отрядами антифашистского сопротивления. Там подпольщиками руководил Апет Симонян (тот, что имел отношение к взрыву большого моста).

* * *

В Клетню перевели азербайджанский легион. Тем временем с целью пополнения численности армянского велась всяческими способами агитация по лагерям военнопленных и среди гражданского населения. В качестве агитаторов немцы использовали известных людей. Во время этой компании в оккупированном второй раз Ростове-на-Дону появился… полковник Дро. Эмигрировавший за границу более двадцати лет назад, он в конце тридцатых наладил контакты с нацистами и имел тесные отношения с одним из первых лиц рейха — «серым кардиналом» Гитлера Мартином Борманом. Драстамат Канаян, в прошлом спасший от турецкой резни тысячи армян, стал полковником абвера, якобы надеясь на помощь Германии в обеспечении полной свободы для Армении.

Появление этой харизматичной личности в Нахичеванском (Пролетарском) районе Ростова, исторически являющемся местом компактного проживания армян, не могло не вызвать противоречивых чувств. Слух о приезде Дро быстро распространился по городу. Многие армяне приходили на него посмотреть: он остановился в доме семьи Домбаян на улице Налбандяна. От имени Дро активно распространились листовки, агитировавшие за новый немецкий порядок и призывавшие вступать в Армянский легион. Он общался с юристами, предпринимателями, учеными, посещал церковные службы. Материал об этих встречах в наше время по крупицам собрал доктор исторических наук, профессор Южного федерального университета Саркис Суренович Казаров. Давая в 2008 году на эту тему интервью «Вечернему Ростову», историк сообщил: «Полковник абвера не нашел понимания у ростовских армян. С Дона в армянский легион он не получил ни одного штыка!» Причину неудачи миссии Дро на Дону С.Казаров увидел в менталитете донских советских армян, не способных на предательство родины.

* * *

Несломленной оказалась воля и старшего лейтенанта Степана Константиновича Бадалова, советского офицера, оставшегося верным присяге несмотря ни на что. А в 1943-м этому юноше из Грозного было всего 23 года! После событий в Клетне товарищи его «потеряли», и никто не знал, где он и жив ли вообще. А он выжил и в лагере, из которого был освобождён в апреле 1945-го. В мае, уже с частями Советской армии, вылавливал остатки фашистских банд в лесах у города Маренбурга. Оттуда был направлен в контрольно-фильтровочный пункт при Северной группе войск, а в июне 1946 года демобилизован с восстановлением в воинском звании.

Всё это стало известно нам из автобиографии, написанной С.К. Бадаловым в 1958 году. Как и то, что 26 января 1948 года он был арестован и приговорён к 25 годам лишения свободы, потому, видно, что функционера от системы его правда о войне оказалась ненужной. Не пережив горя, вскоре после ареста умерла мать — Варсаник Карповна (а в своём кругу просто Варя). Брат Степана Владимир увез семью из Грозного в Ростов-на-Дону, забрав с собою пожилого отца. На новом месте никто не знал о семейной трагедии, что спасало от расспросов.

Скажем сразу, Степан Константинович провёл в заключении не 25, а семь лет. На основании Указа Президиума Верховного Совета СССР (от 17.09.1955 г.) его освободили со снятием судимости, а решением пленума Верховного суда СССР от 17 января 1958 года дело по обвинению С.К. Бадалова было прекращено за отсутствием состава преступления.

* * *

Мы с полным правом можем считать Степана Константиновича семикаракорцем, ибо прожил он в нашем городе больше, чем на своей родине. Правда, здесь ни одна душа ничего не знала о его военном прошлом. Скромный зубной техник, добрейшей души человек. Таким его запомнили бывшие сотрудники по здравпункту Семикаракорского консервного завода. С нескрываемым удивлением они реагировали на мое сообщение о том, что работали бок о бок с бывшим офицером, прошедшим во время войны (да и после нее) все круги ада. «Это умница, интеллигент, — вспоминает фельдшер Валентина Ивановна Астанина. — Я таких людей в своей жизни больше не встречала. Доброта была одним из главных качеств его характера — он помогал всем, кто к нему обращался. А какой он великолепный рассказчик! Любил юмор и шутки, всегда веселил нас. И дружить умел. Его, как говорят, закадычными друзьями на заводе были начальник электроцеха Лазарь Яковлевич Ржевский и механик Георгий Яковлевич Назаров. Их обоих уже нет. А как все мы плакали, когда, в общем-то, неожиданно, умер в 1985-ом сам Степан Константинович! Собирались отмечать его юбилей — он всегда приглашал сотрудников на свои дни рождения, — а ему стало плохо, положили в ростовскую больницу. Так и не отметили — проводили. Помню, что незадолго до больницы он как-то (наверное, единственный раз) пожаловался, что ему отказали в военкомате в одном важном вопросе. Наверное, хотел получить какой-то документ, подтверждающий его фронтовые ранения. И, видно, очень переживал. Теперь-то мне понятно, почему…»

«Мы его по-дружески называли Стёпиком, — вспоминает бывшая санитарка здравпункта Антонина Николаевна Рябущенко. — Он ведь был очень простым и добрым, одинаково относился и к образованным специалистам, и к рабочим. В каждом видел прежде всего человека. Детишек обожал, а свою дочку Галочку любил безмерно. Она ведь у него единственная, родилась, когда ему было уже 47 лет — он почему-то поздно женился. Его жена, Эра Борисовна, а потом и дочка Галя со своим мужем Андрюшей тоже на заводе работали. И все, помню, в самодеятельности участвовали. Шутник был, всем сочувствовал, деньги давал в долг и мог последним кусочком хлеба поделиться. Жил скромно, долгое время на частной квартире на улице Красноармейской, в центре. Душевно относился к своей квартирной хозяйке — Матрене Терентьевне Киселевой, называл её ласково Тенечкой. Наш коллектив не раз бывал в ее маленькой хатке на именинах у Стёпы. Терентьевне, что осталась без мужа и потеряла четверых своих сыновей, Степан был вместо сына. Да и дочку его, Галочку, Матрёна, считай, вынянчила. И Галя её не бросила: больную и немощную забрала к себе в Ростов, лечила и обихаживала, как и свою мать. Потом, говорят, одну за другой похоронила… Так, говорите, Степа наш был офицером, воевал… Никогда он не вспоминал при нас о войне… И не помню, чтоб его с Днём Победы когда-нибудь поздравляли…»

По словам этих женщин, не раздумывая подписываются и другие коллеги и знакомые Степана Константиновича. Среди них председатель районного Совета ветеранов Е.А. Овчинников (возглавлял партком СКЗ), доктор Г.Н. Саньков.

***

Словно из небытия, возникают в последнее время имена и события, имевшие место в истории, но ранее по идеологическим причинам находившиеся под строжайшим запретом. В русско-язычной литературе нет ни одного какого-либо обобщающего издания, где можно найти объективную оценку событий, проходивших внутри национальных легионов во время Великой Отечественной войны. С этим столкнулись, в частности, студенты истфака ЮФУ, ученики профессора С.С. Казарова. Об этом же сожалеет молодой журналист из «Орловской правды» Александр Алоян, задумавший написать книгу об армянском легионе. Живёт он в краю, где чтут имена партизанских командиров, пишут книги о «пленных мстителях». В одной из таких книг («Особое поручение», Ф.С. Данченков) есть глава об А.Чобаняне, в воспоминаниях которого не могло не «всплыть» имя Степана Константиновича Бадалова, ближайшего его соратника по антифашистскому подполью, которого он очень ценил. Скорее всего, друзья контактировали после войны, потому что Чобанян упоминал и название нашего города. Это и стало той ниточкой, которая привела орловского журналиста к обращению в редакцию «Семикаракорских вестей». Александр по крупицам собирает материалы о легионерах, а до последнего времени ничего не знал о судьбе С.К. Бадалова. Впрочем, и мы ведь «открыли» этого человека только после встречи в Ростове с Галиной Степановной Бадаловой, ощутив на себе её уникальное обволакивающее гостеприимство (вся в отца!). Настоящим кладом для историков являются пожелтевшие страницы писем, воспоминаний и других документов, которые нашла в бумагах отца и сохранила Галина. В них всё, о чем сорок лет молчал её родной человек.

* * *

Люди постоянно переоценивают ценности и кажется, что этот процесс бесконечен. Талантливый полководец Дро, оказавшийся беспринципным политиком, во время войны открыто служил интересам рейха ради мифической тогда идеи освобождения Армении от Советов. Разочаровавшись, он из Румынии переехал в Америку и умер в Бостоне в 1956 году. Но тринадцать лет назад, в мае 2000-го, его прах был торжественно перезахоронен на мемориальном комплексе Баш-Апаран в Армении. Фактически это свидетельство того, что он прощён своим народом.

Война. Закончилась ли она, если отчаянно «шагают» по её дорогам историки, пишутся книги о её неизвестных страницах? Наверное, историки знают, что народам предстоит ещё держать ответ перед памятью тех, кто не по форме, а по сути не запятнал себя предательством Родины, но не получил от нее благодарности. Перед памятью таких, как старший лейтенант Степан Константинович Бадалов, которого никто никогда не поздравлял с Днём Победы…

Т.КУЛИНИЧ, член Союза журналистов России.

Размер шрифта

Пунктов

Интервал

Пунктов

Кернинг

Стиль шрифта

Изображения

Цвета сайта